Иеромонах Силуан (Ярославцев) долгое время живет и служит в городе Милане. Он ответил на некоторые вопросы о служении на итальянской земле.
– Отец Силуан, расскажите, пожалуйста, немного о себе. Как Вы пришли к вере? Были ли в Вашем детстве открытые церкви?
– Я вырос в Вышнем Волочке. Прямо в центре города в советское время у нас была церковь. Но не помню, чтобы там когда-нибудь были открыты двери и кто-то шел на службы. И верующих родственников у меня не было. Верой я интересовался, Евангелие купил в самом начале 1990-х, когда оно появилось. А крестился уже в 1995 году, после окончания института. Во взрослом возрасте я, конечно, размышлял, как получилось, что я пришел к вере.
И однажды преподаватель по пастырскому богословию в Московской духовной академии нам, студентам, сказал очень правильную вещь: «Только не думайте, что вы такие благочестивые и хорошие и вот, – к вере пришли сами. Скорее всего, у вас в семье есть благочестивые предки в предыдущих пяти поколениях, и они за вас молятся». Я тогда сразу подумал, что у меня со стороны отца прадед был исповедником. Он был раскулачен, прошел лагеря, но еще в 1950-х всегда молился утром и вечером по полчаса на коленях. А совершенно недавно выяснилось, что по другой линии моя родная бабушка была дочерью протоиерея, ее брат и муж ее сестры тоже были священниками, но она это скрывала, чтобы защитить троих детей, не сделать их в голод «лишенцами» (без продуктовых карточек). Она умерла очень рано, в 30 лет, и мы только сейчас смогли это восстановить и узнать. То есть в ближайших поколениях у меня сразу добавились еще и трое молитвенников в священном сане.
– Как Вы оказались в итоге в Милане? Как давно Вы там живете и служите?
– После института я подучил английский, выиграл конкурс для молодых специалистов и поехал учиться и работать в Англию. Затем, проработав какое-то время в международной компании, попал на длительный проект в Италию. Тогда я был уже верующим, но не воцерковленным. В Италии серьезно воцерковился и живу здесь уже четверть века. Священником служу почти 12 лет. До этого пел и читал на клиросе, был послушником, стал монахом, был иеродиаконом.
– Как Вы вышли на монашеский путь?
– К монашеству призывает Господь, но решение принимаешь ты сам. Тем более, когда понимаешь, что придется жить и служить в миру, поскольку здесь нет монастырей и никто тебя не будет содержать. У меня перед глазами был пример настоятеля нашего храма, архимандрита Димитрия (Фантини). Он коренной итальянец, в сане уже 45 лет, стал православным полвека назад, был хорошим ортопедом-хирургом, стал иеромонахом в возрасте около сорока лет и еще несколько лет продолжал одновременно и работать, и служить. Я понял, что с Божией помощью все это возможно.
И у меня был примерно такой же путь. Стать монахом и священником – это ответственный шаг. В моем случае на это повлиял и архимандрит Наум (Байбородин) из Троице-Сергиевой лавры. Я твердо понимал, что на все это нужна Божия воля, и приехал к нему за благословением на монашество. Исповедался, мы долго и подробно говорили с отцом Наумом об Италии. Он благословил меня и сразу подарил требник и еще 30 килограммов книг, стопками которых была наполнена его келия. Вот такое было благословение отца Наума, которое мне, конечно, очень помогло и до сих пор помогает. Я ему очень и очень благодарен. В дальнейшем книги эти мне, конечно же, пригодились в учебе.
– В Милане Вы служите в храме святых Сергия Радонежского, Серафима Саровского и Викентия (Сарагосского). Как так получилось, что у вашего храма сразу три покровителя? И почему именно эти святые?
– Отец Димитрий (Фантини) является настоятелем нашего прихода с 1985 года. Он всегда очень любил Русскую Церковь и русских святых и еще до своего православия, в 1970-х, не раз бывал в паломничествах в России. Первый храм общины был в съемном помещении. Он посвятил его святым Сергию и Серафиму как главным русским святым. Потом мы переехали в храм, где сейчас служит наша община. Это остаток женского монастыря святого Викентия (Сарагосского) в центре Милана, который находится на этом месте с IX века. Исторически в Милане эту церковь знают, как «San Vincenzino». Это раннехристианский мученик IV века. В течение предыдущих веков это всегда было местом святого Викентия, и нам не хотелось его исключать, поэтому к святым покровителям храма добавился и он. В приходе мы отмечаем его память, у нас есть его икона в иконостасе. Конечно, мы очень почитаем и святителя Амвросия Медиоланского. Он самый ближайший к нам православный святой: его базилика, где хранятся мощи святителя, находится совсем недалеко от нашего храма, метрах в пятистах.
– Где ваш приход служит в день памяти святого Амвросия Медиоланского?
– По-разному получается. В Милане есть второй приход РПЦ, как раз посвященный святителю Амвросию. Они стараются организовывать Литургию в его базилике Сан-Амброджо. Но не всегда это удается. По будням это можно сделать, а в субботы и воскресенья уже не позволят. У нас есть икона и частица мощей святителя, и мы служим либо там, либо у нас.
– В Милане также находится глава равноапостольной Феклы Иконийской?
– Да. В Миланском соборе. Там иногда можно служить акафисты и просто прийти помолиться. Сейчас вход в этот собор сделали платным. Хотя в придел, где находится глава святой Феклы, пока можно зайти бесплатно, но организовать службу становится всё труднее.
– По Вашим наблюдениям, сейчас итальянцы еще сохраняют свою веру, или материальный мир все больше захватывает их?
– Конечно, старое поколение уходит на глазах. Вот уже 20 с лишним лет я это наблюдаю. Я приехал в город, в котором по воскресеньям были полностью закрыты все магазины, включая даже продуктовые. Мне кажется, если мы считаем себя православной страной, нам можно было бы этому у них поучиться. Так вот, в то время все было закрыто по воскресеньям, потому что для людей это был день Божий, и нужно было обязательно быть в церкви. А все работы были просто запрещены. Я это прекрасно помню. Но постепенно, с начала 2000-х годов, все это начало поступательно уходить. И сейчас то поколение тоже уходит, хотя итальянцы и живут довольно долго. Сейчас в их церквях гораздо меньше молодежи и больше видишь вот этих оставшихся бабушек, которые каждый день стараются ходить в церковь на мессу. Когда я начинаю им рассказывать про православие, например, что у нас есть обязательные правила поста и Исповеди перед Причастием, они отвечают, что все это прекрасно помнят из своего детства. Мы сейчас не будем говорить о разнице в догматах, о том, как они понимают Причастие. Но остается факт, что у них благоговение и строгость в отношении к нему были до середины 60-х годов, до II Ватиканского Собора, «большой перестройки». Все это сейчас ушло, вынесено на второй план и забыто.
– Какие отношения у вас с католиками? Вы как-то пересекаетесь?
– Пересекаться, конечно, нужно. Есть, например, устоявшиеся традиции, чтобы друг друга поздравлять с праздниками. В Милане на день святителя Амвросия проходит традиционное выступление миланского архиепископа, «речь к городу». Там присутствуют представители всех церквей. Или 1 января – благословение на грядущий год. Нам тоже нужно прийти и поздравить их. И по другим случаям мы встречаемся.
– То есть все происходит мирно, и вас, как православных русских, не притесняют?
– Слава Богу, пока нет. Но никогда не знаешь, как будет развиваться ситуация. Вообще русских в Милане не так много, из священников – я один.
– Расскажите, пожалуйста, о том, как живет ваш приход. Кто ваши прихожане? На каких языках вы служите?
– У нас очень разные прихожане. Много русских, украинцев, молдаван, белорусов, больше женщин, чем мужчин. Поскольку я единственный русский священник в округе, некоторые соотечественники приезжают с семьями из других городов и даже из Швейцарии.
По статистике, более 80% нашей эмиграции в Италии – женщины. В основном они замужем за итальянцами. У них растут дети, у которых имя и фамилия уже чаще всего итальянские. При этом эти женщины своим детям передают язык и веру, крестят их в православии, приводят в воскресную школу. Наши дети помогают нам в алтаре, читают Апостол. Они в основном билингвы, но итальянский язык для них в школе и вне семьи уже основной.
Нам, как священникам, надо обязательно хорошо знать итальянский, проповедовать на итальянском, чтобы суметь донести нашу веру. Достаточно много среди православных и коренных итальянцев, которые искали и нашли истину в нашей Церкви. Это обычно образованные люди, им нужно все объяснять, общаться с ними, принимать исповедь. Также на итальянском часто легче общаться и исповедовать прихожан из Сербии, Румынии, Грузии, Греции. Есть у нас даже православные латиноамериканцы с детьми.
Служим мы в основном на церковнославянском, но ектении у нас и на итальянском, и на молдавском. Читаем Евангелие и Апостол тоже на трех языках. Это основные языки в нашем приходе, их точно все понимают. Если человек в церкви при богослужении слышит свой язык, для него это очень важно. В этом, кстати, наше отличие, например, от Румынской Православной Церкви в Италии. Они все обычно читают только на румынском для диаспоры и не хотят ничего переводить на итальянский, даже Евангелие, многие наши соотечественники это отмечают. Мы это не поддерживаем.
Православных церквей по всей территории Италии не так много. Если в радиусе 100 километров один приход служит только по-румынски, то тем же русским, украинцам, белорусам просто некуда идти, или они чувствуют себя на службе лишними, поэтому мы с языковой точки зрения стараемся всех принять. Проповеди я тоже говорю на русском и на итальянском. Это точно все понимают. Такова специфика служения.
– Много ли людей приходит к вам в приход по воскресеньям?
– Да. Мы последние несколько лет вынуждены по воскресеньям служить две Литургии, раннюю и позднюю, на дополнительном престоле, потому что у нас раньше все желающие физически не помещались в наш небольшой храм, некоторые люди стояли на тротуаре и слушали Литургию через открытые двери. На две Литургии приходят обычно человек по 50. У нас есть воскресная школа, много детей. Помещений, конечно, не хватает, и мы служим две Литургии, чтобы те, кто подготовился и хочет причаститься, всегда смогли это сделать.
– Вы сказали, что у вас есть прихожане среди итальянцев. Вы для них переводите какие-то духовные книги на итальянский?
– Слава Богу, в католичестве в последние годы была волна интереса к православию. Поэтому про православных русских святых достаточно много напечатано на итальянском, многие духовные книги переведены, даже, например, «Несвятые святые». Много можно найти и в Интернете. Плюс – наши итальянские священники много сделали за последние 30–40 лет. Есть и переведенные последования богослужений, и все требы, переведено достаточно много. Было бы только желание у людей. Большой проблемы сейчас с этим нет.
– Какая ситуация в вашей местности с монашествующими?
– Наш архимандрит Димитрий всегда мечтал создать монашескую общину, где можно было бы служить. У нас нет полноценного монастыря, но получилось создать небольшую общину, скит в живописном месте, на озере в горах, ближе к Швейцарии. Место там очень красивое, мы купили помещение и сделали небольшой скит с церковью. Отец Димитрий сейчас там постоянно служит и живет, вместе с послушником и одной монахиней. Ему уже достаточно трудно в силу возраста окормлять оживленный приход. Мы же со вторым священником стараемся принять на себя основной поток людей в Милане и окрестностях. В храме нам помогает вторая монахиня нашего прихода.
Православного монастыря, как в России – с ежедневной богослужебной жизнью по уставу, в Италии мы вряд ли где-то найдем. Такого пока еще нет, но надеемся, с Божией помощью, что когда-нибудь здесь появится достаточное количество монашествующих, возможность их окормлять и организовать полноценный монастырь.
– Отец Силуан, удается ли Вам посещать в Швейцарии схиархимандрита Гавриила (Бунге)? Расскажите, пожалуйста, о нем.
– Да, конечно. Всем приходом мы стараемся его не посещать, он сам об этом просит. Все-таки он живет в уединении. Но иногда он сам просит меня приехать, и я всегда приезжаю с большим удовольствием. Он пытался уйти от мира, живя в труднодоступном месте. Но в итоге к нему приходится записываться, у него каждый день расписан по часам. Такая ситуация длится у него годами, потому что приезжает очень много людей со всей Европы: паломников, тех, кто хочет поговорить и просить его духовного совета и благословения, просто любопытных. Его иногда по-человечески жаль, потому что он подвижник. Ему тоже нужны покой и молитва, поэтому мы стараемся не переборщить в этом смысле.
Он много выстрадал для того, чтобы устроить свой монастырь и храм. Отец Гавриил когда-то был католическим монахом в бельгийском монастыре. И стать православным для него было огромной проблемой. Он много лет не мог открыто сказать об этом своему священноначалию и сказал это в самый последний момент, подготовив все буквально лет 15 назад, когда он был уже человеком в возрасте. Он выстрадал православие. В Европе очень мало православных монастырей. Поэтому к нему тянутся и вокруг него собираются православные европейцы. Он долгое время жил один, но сейчас в его скиту уже пять монашествующих: французы, немцы, швейцарцы. Сам он немец. Он прекрасно говорит на многих языках и окормляет людей из разных стран. К нему люди тянутся и видят истину православия. Многие только благодаря его примеру становятся православными. Сам он человек, конечно, очень духовный, добрый, помогает многим людям. Для западных европейцев часто проще какие-то вещи обсудить с ним по близости менталитета, чем с нами, русскими священниками. И в этом его большая роль для всего православия в Западной Европе.
– Напоследок что бы Вы хотели пожелать прихожанам Сретенского монастыря?
– Хотел бы пожелать сохранять дух монастыря. Сретенский монастырь хранит особый дух: доброжелательности, желания помочь и принять, элементарной вежливости и учтивости в самом хорошем смысле этого слова. Наверное, во многом это наследие владыки Тихона (Шевкунова), митрополита Крымского и Симферопольского. Но не только его, потому что здесь выросло уже целое поколение монахов. И, конечно же, чувствуется благодатная помощь святого покровителя монастыря, священномученика Илариона (Троицкого). Это проявляется во многом: и в человеческом общении, и в отношении преподавателей к учащимся в Академии, и даже в монастырских службах, которые организовываются благочинным, иеромонахом Афанасием (Дерюгиным) – по-доброму, спокойно, с пониманием, что сослужащие могут не знать какой-то местной специфики. Такое редко встретишь в других монастырях и учебных заведениях. Считаю, что нужно обязательно это бережно хранить.
Нужно хранить православие, быть внимательными к духовным наставлениям старцев и исповедников веры. Все это я всем прихожанам очень бы советовал ценить. Потому что часто мы ищем чего-то новенького и интересного на стороне, а «что имеем – не храним, потерявши – плачем». Так нередко бывает. И помимо того, что это нужно хранить, нужно уметь и передавать этот дух окружающим в своей мирской жизни, как сказано в Евангелии: «Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме» (Мф. 5: 14–15).
– Благодарю Вас, отец Силуан!
Беседовала Александра Калиновская
Источник: сайт Сретенского монастыря