Эконом Данилова монастыря, игумен Иннокентий (Ольховой) согласился побеседовать с «Прихожанином» о том, в какой мере монашеские обители могут заниматься общественным служением и как осуществляется диакония братией Даниилова монастыря.
– Отец Иннокентий, спор стяжателей и нестяжателей[1] продолжается вот уже несколько столетий. Как Вы полагаете, на чью сторону склоняется современное монашество? В какой мере монастыри могут и должны заниматься служением, или диаконией?
– Действительно, нельзя сказать, что преподобные Нил Сорский и Иосиф Волоцкий решили эту проблему. Скорее, они обозначили ее. Есть два пути: отшельнический, на котором монах стремится выполнять свои обеты и молиться за весь мир – ведь если у нас не получается «стяжать мир» душевный, кому мы вообще можем помочь? – И, с другой стороны, как полагал преподобный Иосиф Волоцкий: «Если у нас есть всё это добро, значит, мы обязаны им делиться и помогать другим».
Вопрос о служении монастырей миру – это вопрос непростой. Слово монах в переводе с греческого означает один (μοναχός – «одинокий», от μονος – «один»). Это человек, который живет уединенно. Инок, иночествующий – живущий иной, уединенной, жизнью. Соответственно все его устремления связаны с жизнью, отличной от жизни мирянина. Монастыри, как правило, основывались в уединенных местах именно для того, чтобы до минимума сократить общение иноков с миром. Принимая постриг, человек меняет имя, дает обеты целомудрия, послушания, нестяжания. А главным послушанием, главным деланием монаха, является молитва. В знак этого при постриге ему вручаются четки.
Для инока всегда было проблемой противоречие между стремлением к уединенному образу жизни и необходимостью общения с людьми. Из патериков мы знаем, что иноки уходили в леса и пещеры, когда у них начиналась духовная брань, поводом для которой нередко становилось соприкосновение с миром. Какова же та мера, которую может себе позволить монастырь в деле служения миру? На этот вопрос всегда было сложно найти ответ. Его рассмотрение находится в плоскости духовной и пастырской ответственности монастырского начальства. С одной стороны, занимаясь экономической деятельностью и располагая материальным средствами, монастырь несет жертвенное служение. К нам часто обращаются бедные, больные, несчастные, и отказывать им в помощи нет причин. Но для монахов, на которых возлагается это послушание, оно часто становится предметом соблазна. С другой – запретить монастырям помогать бедным и нуждающимся тоже было бы странно, потому что и в монашеской среде есть люди, способные преодолевать искушения, которые неизбежно появляются, и сохранять себя в чистоте и целомудрии.
Если говорить о моем личном мнении, то я полагаю, что давать послушания, связанные со служением миру, можно только тем, кто показывает себя пригодным и способным к такому делу. Принуждать всех без разбора монашествующих заниматься служением, означает обречь кого-то из них на падение. Игумен и духовники должны видеть духовное устроение человека, его помыслы, движения его души. Монахи ведь не сами по себе живут. Они окормляются у духовников. Духовником монастыря может быть и наместник обители, и кто-то из старшей братии. Зная внутреннее устроение человека, духовник назначает ему то послушание, которое ему по силам. Стоящие перед обителью задачи монастырское начальство решает, располагая имеющейся братией так, чтобы никто из них не погиб, чтобы все насельники монастыря сохранили веру, чистоту и смогли исполнить свои монашеские обеты.
– А разве не одинаково полезно мирянину и монаху учиться деятельной любви? Разве не это свойство делает нас подобными Христу? Ведь Господь всем сказал о милостыне и проявлении любви к ближнему: так как Вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне (Мф. 25:31).
– Не каждый монах способен вернуться туда, откуда он ушел, и начать снова заниматься тем, что оставил в миру. Если насельник монастыря, помогая мирянам, однажды решит не вернуться обратно в монастырь, потому что ему покажется, что он – «лютый грешник», это будет трагедия и для него самого, и для обители. То, что бесспорно хорошо для мирянина – посещать больницы, помогать раненым, заниматься делами милосердия – не всегда полезно монаху, у которого, кроме всего прочего, есть и монастырские послушания.
Помните, как преподобный Серафим говорил своему соседу: «Ты в Дивеево ходить не будешь. Из тебя не получится духовника. Ты сиди здесь и занимайся своим монашеским делом». Преподобный, несомненно, видел устроение этого человека. Кому-то из монашествующих полезно уединение, которое они сами выбрали, а кому-то полезно окормлять воинов, школьников, заниматься тюремным служением.
Возможно, это легче понять на тех примерах, которые сама жизнь предоставляет нам для рассмотрения. Сейчас идут военные действия. Время от времени мы слышим, что на «передовую» отправляют неподготовленных людей, и они там погибают. Их не научили воевать, нормально не вооружили, а значит, просто послали умирать. Но ведь человеку, который имеет плохую физическую подготовку, плохо стреляет, можно поручить что-то, что он умеет делать хорошо. От этого пользы будет больше и для выполнения боевых задач, и для него самого. Так и в нашей среде. Если инок, неспособный к социальному служению, будет молиться, он может принести больше пользы общему делу. Святейший Патриарх Кирилл благословил насельников монастырей активнее помогать делу приближения нашей победы, с этим никто из монашествующих, конечно же, не спорит. Но заниматься служением могут только те, кто имеет к этому расположение.
– Полюбить Христа призван каждый христианин. Монахи – любимые дети Господа. Им, как, наверное, никому другому, присуща любовь к Богу. Как же человек должен проявлять ее, если он считает, что служение ближнему для него искусительно? И как Господь узнает о том, что подвизающийся в чине ангельском любит Его, если тот не оказывает любви ближнему, не совершает дел любви?
– Христиане верят, что Господь спасет нас, потому что Он Себя принес в жертву за всех людей. Мы не знаем, как совершается дело спасения. За какое именно дело Господь спасет нас, мы тоже не знаем. И за дела ли Он спасает человека? Перевесят ли сделанные нами добрые дела наши грехи? Этого мы тоже знать не можем. Мы знаем только то, что спасаемся Христом. Мы идем ко Христу, исполняя Его пожелания. Если моя любовь может выразиться через служение, значит, я буду служить. Божия любовь предлагает нам посещать больных, кормить голодных. Можно и еще раз вспомнить преподобного Серафима, который говорил, что любое дело, сделанное не ради Христа, не приносит нам пользы. Может быть, я не настолько люблю людей, но Христа я люблю, и хочу это сделать для Него. И через это проявляется моя любовь к Богу. Любовь к ближним – это любовь ко Христу. Но Его мы не видим, послужить Ему не можем, но, когда помогаем кому-то из «малых сих», делаем это для Бога, как говорит Господь. Соответственно, делая ради Христа что-то, мы делаем добрые дела не только ближним, но и Христу.
В монастырь человек идет тогда, когда не видит никакой возможности жить в миру. Опытные духовники говорят: если раздумываешь, идти или не идти, значит, не идти. Бывают, конечно, исключения, когда человек не видит волю Божию, не решается самостоятельно сделать этот шаг. В таком случае особое значение имеет опытный духовник, но такое случается реже. Через желание посвятить всю свою жизнь Богу тоже выражается любовь ко Христу.
– В Даниловой обители служение ближнему является неотъемлемой частью монастырской жизни. Патриарший центр духовного развития детей и молодежи под руководством игумена Иоасафа (Полуянова), авторская программа помощи зависимым людям и их родственникам «Метанойя» игумена Ионы (Займовского), теперь еще окормление воинов в госпиталях, которое осуществляет игумен Михей (Гулеев) – всё это яркие тому примеры. Не наносит ли такая деятельность ущерба монашеской жизни обители?
– Если взять наш маленький монастырь, то, как в капле воды отражается солнце, в жизни Даниловой обители отражается и вся монашеская жизнь в целом. Есть братия, которые занимаются помощью людям, страдающим различными видами зависимостей. Но есть и те, кто, преодолев этот недуг, не нашел в себе желания и возможности так помогать другим, но молится за них. Кто-то ходит в больницы, а кто-то читает записки за тех, кто ранен или сражается на поле боя. Кто больше заслуживает награды, мы не знаем, потому что Господь принимает и то, и другое.
У нас братия сами проявили инициативу, выразив желание послужить ближним, и владыка Алексий благословлял их на такого рода послушания. Назначая какое-то послушание монаху, необходимо смотреть на его возможности, способности, на его духовное и душевное состояние, чтобы не погубить его. Здесь нужны и рассуждение, и понимание духовное. Для того в монастыре и существует духовный собор, чтобы была возможность вместе со старшей братией рассмотреть сложный вопрос с разных сторон, как мы говорим: «Богу содействующу». Заставлять человека, который не хочет и не способен заниматься служением, переламывать и через это калечить его, было бы неправильно. Это не принесет пользы ни делу, ни человеку. Из истории известен пример, когда в начале XVIII века Петр I издал специальный указ, согласно которому все монастыри должны были обустроить у себя богадельни для пожилых солдат и воинов с тяжелыми увечьями. Но солдаты, как тогда, так и теперь, не всегда являются образцом благочестивого и целомудренного поведения, и это становится соблазном для монахов. Но то, что простительно солдату, непростительно монаху. Завтра воин пойдет в бой умирать за Отечество, а монаху может и не представиться возможности искупить кровью свои грехи, если с ним случится что-то неподобающее его чину.
В древних монастырских уставах можно было найти такое положение: монах может уйти из монастыря, если туда есть доступ женщинам и детям. Сейчас женщины чаще ходят в храмы и посещают монастыри, чем мужчины, но это не значит, что монахи стали бесстрастными. В Даниловом монастыре есть скит, где братия живут по афонскому уставу, куда не пускают женщин. И если брат изъявляет желание вести более строгий образ жизни, он идет к наместнику и говорит о нем. В другом скиту, который находится в Рязанской области, братия занимается хозяйством. Там красивая природа, есть речка… Паломники редко приезжают туда, и возможностей побыть в тишине в таких условиях, конечно же, больше, чем в столице. Бывало, что кто-то из братии, отказываясь от комфортных условий городского монастыря, уходили в скиты. В каких условиях человеку удобнее совершать дело своего спасения, зависит от его внутреннего устроения.
– А для себя лично Вы как понимаете служение ближнему?
– Так и понимаю: если я могу быть полезен и знаю, что моя помощь не принесет вреда моей душе, помогаю людям. Я – эконом, занимаюсь хозяйством и стараюсь делать так, чтобы все наши подчиненные имели возможность добросовестно трудиться, молиться и совершать свой христианский путь. Специфическим, но все же служением, я могу назвать и подводные экспедиции, которые мы совершаем с командой Константина Богданова. Мы занимаемся военными потерями Великой Отечественной войны, ищем затонувшие корабли и тем самым стремимся увековечить память героев, отдавших свои жизни за Победу над фашизмом. Много раз мы становились свидетелями того, какую огромную радость испытывают родственники и близкие погибших, когда получают от нас известие о том, что место, где они окончили свой земной путь, теперь будет особо почитаться. Память поколений таким образом не прерывается, и мы понимаем, что и наши соотечественники, и те, кто являются гражданами других государств, будут помнить о цене Великой Победы, рассказывать о войне своим потомкам.
– И снова хочу спросить Вас, теперь уже для этого интервью: что молодые люди должны знать о войне?
– Это тоже непростой вопрос. Любая война – это горе, кровь, смерть… Недаром наши ветераны, которые прошли Великую Отечественную, очень скупо, особенно в первые годы после Победы, рассказывали о своем героическом прошлом. Они слишком хорошо знали обо всех горестях военного времени. Вспоминать это было нелегко. Но в то же время мы понимаем, что если бы тогда наша страна проиграла эту войну, то России просто не было бы. Страна стала сегодня такой, какая она есть, благодаря героизму и подвигу наших предков, благодаря той любви, ради которой они отдавали свои жизни, свою молодость, свое здоровье.
Наши воины защищали тогда не только свое Отечество, но и своих матерей, жен, детей. Они хорошо понимали, за кого и за что сражались. Поэтому, прежде всего, молодые люди должны знать пример этой большой любви: до конца, до самой смерти. «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15:13) – эти слова Спасителя были воплощены в жизнь на войне в прямом смысле. Исторически так сложилось, что мы – консервативный народ с героическим прошлым. Те же ценности мы отстаиваем и сегодня, в то время как в других частях мира они, мягко говоря, не в почете. Мы хотим оставаться теми, кем являемся на протяжении всей своей тысячелетней истории – православными людьми. Поэтому пожелаем молодым людям быть мудрыми настолько, чтобы научиться мирным путем решать стоящие перед Отечеством задачи, как это делал покровитель нашей обители, святой благоверный князь Даниил Московский. Он умел не доводить свой народ до кровопролития и делал это так, чтобы не пострадали важные для Отечества ценности. Хотелось бы, чтобы и все мы, следуя его примеру, ради сохранения мира стремились использовать все имеющиеся возможности: молитву, переговоры, дипломатию.
Вот что надо знать о войне: нам необходимо научиться избегать вооруженных конфликтов, но когда это невозможно, то не бежать с поля брани, а вставать на защиту своего Отечества и быть готовыми «положить душу свою за друзей своих».
Беседовала Екатерина Орлова
[1] Спор стяжателей и нестяжателей – в XVI веке в церковной среде сложились два взгляда на отношение к церковному имуществу и соответственно служению ближним этим имуществом. Духовным лидером нестяжателей был инок Вассиан (в миру – князь Василий Патрикеев), религиозный и политический деятель, публицист, ученик преподобного Нила Сорского. Другое крыло – иосифляне, последователи преподобного Иосифа Волоцкого – отстаивали право монастырей на владение землей и другим имуществом в целях осуществления широкой просветительской и благотворительной деятельности.
Источник: «Монастырский вестник»